Борис Титов: мировому сообществу пора сменить акценты в борьбе за климат

В Баку проходит конференция ООН по изменению климата (COP29), в работе которой участвуют около 80 глав государств и правительств. На полях конференции специальный представитель президента России по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития Борис Титов рассказал в интервью РИА Новости, чего ждать от США в климатическом вопросе, почему мировому сообществу пора сменить акценты в борьбе за климат, а также какую лепту будет вносить Россия в борьбу с потеплением климата.– Трамп выходил из Парижского соглашения по климату. Есть ли опасения по аналогичным соглашениям перед его новым сроком?– Сейчас этот вопрос интересует практически каждого: как США будут реализовывать свою климатическую политику. Трамп садится в президентское кресло второй раз, это уже не тот Трамп, который был главой Белого дома в свой первый срок. Тогда все для него было новинкой, он иногда мог принимать импульсивные решения. Сегодняшний Трамп – более опытный и взвешенный политик. Он сейчас больше будет углубляться во все глобальные вопросы, а уже потом решать.Другой вопрос, что в целом значит «погружение в Парижские соглашения». Огромный пласт оргструктур, чиновников и общественных организаций, которые финансируются за счет государства, – это все ради того, чтобы снизить углеродный след. А что насчет остального? Почему мы так сконцентрировались именно на выбросах парниковых газов? Есть же много других климатических проблем. Во-первых, не только человек выбрасывает CO2, это всего 6% от общего мирового выброса CO2. Так устроен мир. При этом работа по естественно-природному CO2 стоит намного дешевле, чем по сокращению выбросов энергетикой или металлургией. Почему мы игнорируем тот факт, что CO2 выбрасывался многие столетия промышленными странами, а сегодня условия в борьбе с этим для всех равны? И те, кто выбрасывал CO2 на протяжении сотни лет, и те, кто не выбрасывал вообще. Естественно, многие страны задумываются относительно вопроса о справедливом зеленом переходе. Трамп, который по-предпринимательски смотрит на всю эту огромную машину Парижского соглашения, понимает, что затраты огромные, а результата нет… Он начинает думать, а зачем во все это играть?– Позволило ли расширение БРИКС более эффективно вести работу со странами-партнерами в вашей сфере?– БРИКС – это не организация со всеми атрибутами организации, у нее даже нет собственного штаба – исполкома. Тем не менее это объединение стран-единомышленников, которые ближе друг к другу и одинаково понимают проблемы в развитии экономическом, политическом, проблемы безопасности и верят, что мир должен быть многополярным. Поэтому с этими странами намного интереснее и намного практичнее, эффективнее решать проблемы. Потому что мы во многом понимаем все в одинаковом ключе. Поэтому сегодня расширение БРИКС – это возможность, чем больше голов, тем больше мнений. Но, с другой стороны, это площадка, которая представляет уже серьезное влияние в мире и может просто доказывать правильность своей повестки.Сейчас мы занимаемся углеродными рынками. В Евросоюзе создан уже внутренний углеродный рынок со всеми атрибутами, при этом они еще и построили забор вокруг себя, через углеродный налог ввели барьер перед другими странами. В рамках БРИКС и ШОС возможность углеродного рынка создается на других основах – на основах равенства, открытости и единых стандартов для всех стран. И это действительно выгодно для компаний, стран и людей – без всяких барьеров.– Премьер-министр РФ Михаил Мишустин на встрече с генсеком ООН Антониу Гутеррешем заявил, что глобальное потепление нельзя использовать как предлог для дискриминации. Переход на зеленую энергетику должен проходить без ущерба для стран. Какая дискриминация, на какие страны давят и кто?– Сегодня все больше и больше стран ставят вопрос о «справедливом переходе», потому что тот «переход», который работал до сих пор – в рамках Парижских соглашений – во многом несправедлив. Там ставятся неравные условия для стран Глобального Юга и Глобального Севера. Во-первых, не учитывается исторический «карбоновый след», то есть страны сотни лет без ограничений имитировали CO2 и другие парниковые газы, тем самым ухудшая климат Земли. Теперь же они желают быть в равных условиях с теми странами, у которых экономика совсем другая, и ничего они не имитировали. Но сейчас они должны в срочном порядке снижать свой углеродный след. Во-вторых, это касается несправедливого финансирования стран.Все эти вопросы приводят к тому, что по этому направлению, к сожалению, мы не дождемся положительных результатов. Мишустин, который сегодня формулирует позицию российского правительства по этим вопросам, с одной стороны, подтверждает участие Москвы в Парижском соглашении, мы по-прежнему берем на себя обязательства, а с другой, он дает понять, что есть ряд противоречий. Конечно, мы надеемся, что ситуация с углеродным рынком улучшится, но, с другой стороны, Россия – страна, заинтересованная в том, чтобы данный вопрос так сильно не затягивался.–Согласны ли вы с оценкой президента Белоруссии Александра Лукашенко, который возмутился «махровым бюрократизмом» и «говорильней» на климатическом саммите в Баку?– Я, как предприниматель, могу сказать, что мы всегда занимались практическими вопросами и очень строго относились к нашему штатному расписанию по эффективности решения задач внутри компании. Конечно, сегодня мы видим, что международные организации, будь то ООН или другие, являются большими бюрократическими механизмами, которые реализуют огромный бюджет, но при этом эффективность, выработка каждого сотрудника значительно отстает от реального бизнеса. Это точно! Поэтому в этом смысле, если мы формулируем какие-то национальные или международные институты, все-таки необходимо назначать одного человека, который бы отвечал за эффективность деятельности всех.– Есть мнение, что климатические конференции нельзя проводить в нефтяных странах. Как вы на это смотрите?– Выбор Азербайджана в качестве места проведения конференции ООН по изменению климата (COP29) абсолютно обоснован, поскольку обсуждать проблемы климата нужно именно в нефтедобывающих странах. Вот Тунберг (шведская экоактивистка Грета Тунберг – ред.) обвинила Азербайджан в том, что он использует конференцию «в качестве фасада», обостряя тем временем региональную напряженность. Она далека от экономики, поэтому недооценивает реальный баланс потребностей и возможностей. Ископаемые ресурсы еще долго будут играть свою глобальную роль, и делать вид, что от них нужно любой ценой отказаться прямо сейчас, мягко говоря, непродуктивно.Со своей стороны, абсолютно солидарен с удивлением президента Азербайджана Ильхама Алиева насчет упреков в адрес его страны, связанных с нефтью. Это действительно природный дар. В России сложилась одна из самых «зеленых» энергетик в мире, сочетающая в себе газ, атом и гидрогенерацию. Поэтому немедленный и широкомасштабный отказ от традиционных технологий для нас не то, что экономически нецелесообразен, он не обоснован и фактически. Мы уже внесли свою лепту в глобальную борьбу с потеплением, будем продолжать делать это и впредь. Глобальному сообществу давно пора сменить акценты в борьбе за климат. Ведь на антропогенные факторы приходится лишь небольшая часть эмиссии парниковых газов, гораздо больше влияния оказывают естественные природные обстоятельства. И снижение выбросов, и поглощение парниковых газов могкт обеспечиваться отнюдь не только перестройкой промышленности. Леса и водная поверхность – все это вносит свой очень заметный вклад. И такие проекты должны быть адекватно оценены в рамках по-настоящему справедливого международного рынка углеродных единиц, который еще предстоит создать.