Виктор Евтухов: только 20% иностранных брендов ушли из России

Онлайн-торговля в России развивается семимильными шагами, однако шансов полностью заменить традиционные магазины у нее нет, считает статс-секретарь – замминистра промышленности и торговли Виктор Евтухов. О том, как живет отечественный потребительский рынок в изменяющихся условиях, государственном регулировании маркетплейсов и возвращении зарубежных брендов, он рассказал в интервью РИА Новости. Беседовали Анна Шавырина и Эльвира Муравицкая.— Виктор Леонидович, онлайн-торговля в России стремительно растет каждый год, планируете ли все же начать ее регулирование?— Сегодня маркетплейсы занимают 50% доли электронной торговли, но фактически не несут ответственности за то, что продается на площадке, и просто предоставляют место для торговых операций. И, конечно, с учетом быстрого роста электронной торговли в целом этот сектор нуждается в нормативно-правовом регулировании.Сейчас в Госдуме уже начинается процесс обсуждения законопроекта, который предлагает правила регулирования онлайн-ритейла с участниками рынка – и с клиентами онлайн-площадок, и с их топ-менеджментом. Да, есть дискуссионные вопросы, над ними мы сейчас работаем. Понятно, что когда ты начинаешь что-то совершенно новое, важно все тщательно взвесить, чтобы, как говорится, с водой не выплеснуть ребенка. Нельзя зарегулировать отрасль так, чтобы она остановилась в своем развитии. Неправильно будет навесить на онлайн-площадки излишние требования, которые они не смогут физически выполнить.Думаю, в результате обсуждений мы найдем правильное решение, и закон, который, я уверен, будет принят, удовлетворит интересы всех сторон.— Когда планируется его принятие?— Пока этот законопроект еще даже не прошел первое чтение, идут консультации со всеми заинтересованными сторонами. Дальше документ будет внесен в правительство, и мы будем давать на него заключение. Думаю, в этом году можно ждать, что законопроект будет обсужден, и по нему будут понятны основные принципиальные решения и сняты основные разногласия.— Что вызывает больше всего обсуждений?— Дискуссия идет вокруг пяти позиций. Первая, самая основная, — это частота изменения договоров с поставщиками. Понятно, что онлайн-площадки хотят вносить изменения в контракты, которые они заключают с продавцами товаров, чуть ли не в ежедневном режиме. Депутаты же говорят о том, что изменения в контракты могут производиться раз в год, не чаще, как это, в сущности, сейчас происходит в офлайн-торговле.Второй дискуссионный момент — солидарная ответственность продавца и маркетплейса за продажу некачественного товара, контрафакта, которую предлагает законопроект.Третья обсуждаемая позиция — штрафы. Законопроект против безакцептного списания штрафов. Необходимо производить разбор каждой конкретной ситуации: в чем провинился поставщик. И только потом площадка может принимать решение о взыскании средств. А просто так, без уведомления списывать деньги — такое ни один бизнес не выдержит, разорится.Четвертое — законопроектом предлагается запретить маркетплейсам ограничивать доступ к личному кабинету контрагентов (продавцов товаров) за исключением случаев взлома.— А что насчет запрета для маркетплейсов на продажу собственных торговых марок (СТМ)?— Это как раз пятый дискуссионный вопрос. Законопроектом предлагается ввести запрет на продажу маркетплейсами собственных товаров (при условии получения выручки более 150 миллиардов рублей в год и имеющегося хотя бы одного предложения о продаже такого товара со стороны поставщика).Ситуация сейчас следующая. С одной стороны, многие маркетплейсы ведут продажу собственных товаров, причем не только ширпотреба, но и технически сложных вещей. Например, продают телевизоры со своими операционными системами и голосовыми помощниками, «умные» голосовые станции и так далее. Такие собственные товары не имеют аналогов на рынке и в большей степени являются собственными разработками маркетплейсов или их производственных подразделений.В то же время собственные товары широкого потребления от маркетплейсов начинают серьезно конкурировать с аналогичными товарами у поставщиков, кто работает с той или иной электронной площадкой. Словом, в законопроекте придется предусмотреть более гибкий механизм запрета продажи маркетплейсами собственных торговых марок, чтобы учесть все интересы.— А вообще, как вы считаете, есть ли шансы у электронной торговли когда-нибудь полностью заменить традиционные магазины?— Помните, как повторял один отрицательный персонаж из всенародно любимого фильма «Москва слезам не верит»: «Ничего не будет: ни кино, ни театра, ни книг, ни газет, одно сплошное телевидение»? Был он прав? Нет. Ни в фильме, ни в жизни.Так и здесь, онлайн никогда не заменит традиционные торговые форматы, но потеснит. Электронная торговля, конечно, будет расти и дальше. Но чтобы занять серьезную долю рынка, этому сегменту экономики придется еще пройти большой путь: пока она занимает порядка 6% от всего рыночного оборота продовольствия и непродовольственных товаров по итогам 2022 года. Хотя темпы роста онлайн-продаж, конечно, впечатляют.Понятно, что все дело в низкой базе — темпы роста в таких случаях всегда высоки, если ты не делаешь каких-то ошибок, не предпринимаешь неправильных шагов. В ковидный год электронная торговля прибавила 100% в силу объективных причин. Затем мы некоторое время не регулировали эту отрасль, чтобы она, что называется, задышала и продолжила развиваться. Сейчас онлайн-продажи растут на 20-30% в год и это хороший результат.— А вопрос сбора с маркетплейсов в пользу «Почты России» с вами сейчас обсуждается?— Эта тема, безусловно, обсуждается. «Почта России» выполняет ответственную миссию обеспечения связанности всей территории нашей большой страны, она осуществляет доставку корреспонденции в самые отдаленные населенные пункты и представлена везде. Поэтому все, что связано с поддержкой и развитием этого института, – государственно важное дело. Вопрос непростой, пока комментировать его рано, в правительстве идет дискуссия, чем она закончится — узнаете.— Раз уж мы заговорили про «Почту России», на какой стадии сейчас проект по дистанционной торговле алкоголем?— Решение этого вопроса в компетенции другого ведомства. Но мы полагаем, что при текущей конъюнктуре рынка и сформировавшейся базовой инфраструктуре офлайн-розницы, а также с учетом мнения Минздрава, эта тема не является остроактуальной на сегодняшний день.Мы сегодня все больше склоняемся к целесообразности тестирования отдельных механизмов такой торговли в пилотном режиме, например, онлайн-продаж отечественного вина максимально ограниченным кругом площадок. Иными словами, наша позиция заключается в том, что, если этот механизм, гипотетически, в итоге и появится, то пусть работает для поддержки российского виноделия.— Кстати, об отечественном виноделии. Как, по вашим оценкам, может измениться за ближайшие пару лет доля российского вина на отечественном рынке?— Российское вино в полном объеме реализуется в торговле. В настоящее время, по экспертным оценкам, в торговых сетях представлены порядка 52% тихих и 68% игристых российских вин от общего объема. Мы совместно с Минсельхозом проводим акцию «Дни российских вин», направленную на увеличение продаж и узнаваемости отечественного вина, а также считаем, что эффективным каналом продаж стали винные ярмарки.— А на какой стадии сейчас проект по отечественной полке? Какие условия попадания на нее прорабатываются?— Сейчас этот законопроект направлен на заключение в правительство. Его суть, если коротко, ввести обязанность для ритейла иметь отечественный товар на полках в определенном количестве. Пока рассматриваются четыре категории товаров под квотирование места на полке для отечественных товаров: это парфюмерия, косметика, средства гигиены и бытовая химия.— Иностранных брендов в России стало меньше за прошлый год, но некоторые уже возвращаются, в том числе, например, итальянский OVS, Tommy Hilfiger работает в Москве без вывески. Сколько ушло и сколько осталось? Вы считали?— Если говорить об ушедших компаниях в целом, то, по экспертным оценкам, ушло порядка 20% в целом (естественно, речь о непродовольственном сегменте). Этот показатель может отличаться по разным отраслям. Остальные все-таки приняли решение остаться и остаются. Да и уходить-то никто не хотел, потому что много средств вложено в инфраструктуру, персонал, маркетинг, плюс рынок у нас очень интересный и восприимчивый к потребительским трендам. Никто не хотел отказываться от заработка, тем более что у нас теперь в прямом смысле вход — рубль, выход — два за счет скидки в 50% от рыночной стоимости компании в случае немотивированного ухода с рынка.Что в итоге? Ассортимент на полках, сами видите, не оскудел. Российские компании активно начали замещать зарубежную продукцию. Можно сказать, те, кто ушел, дали, наконец, нашим шанс отвоевать свое место на отечественном рынке. Ведь с транснациональными брендами нашим производителям было очень тяжело конкурировать, несмотря на качество продукции, особенно с точки зрения маркетинга.По некоторым категориям непродовольственных товаров ситуация посложнее — производителям нужно время освоиться в новых нишах. Но потребитель этого всего не ощущает. Потому что не только наши компании приходят и осваивают освободившийся рынок. К нам приходят и новые бренды из дружественных стран. В то же время российские торговые сети продвигают свои СТМ. Поэтому с точки зрения насыщения и разнообразия на потребительском рынке российская торговля отлично справляется.При этом мы никого не выгоняем с рынка. Кто хочет – тот работает. Кто хочет вернуться – пожалуйста, тоже пусть работают.— Прорабатывается ли вопрос исключения вернувшихся брендов из параллельного импорта? Например, того же Tommy Hilfiger?— Пока такой информации нет. Думаю, этот вопрос требует отдельного обсуждения. Если компания вернулась, обозначила, что она будет работать на российском рынке не инкогнито, это значит, ее не интересуют политические заявления, и она готова заниматься честным бизнесом у нас в стране, несмотря на давление со стороны своих правительств. В таком случае мы, естественно, будем рассматривать этот вопрос и принимать соответствующее решение.— Вы упомянули, что сейчас на рынок выходят бренды из дружественных стран. Какие это страны? Кто к нам пришел за последний год?— Практически все эти страны и ранее были у нас представлены. Просто произошло перераспределение долей. Условно азиатские бренды сейчас наращивают долю, более активно присутствует на рынке. У нас хорошо представлены теперь и Арабские Эмираты. Страны СНГ тоже всегда поставляли свою продукцию на российский рынок, просто теперь ее стало еще больше. Российский рынок большой и привлекательный – желающих торговать здесь, у нас, много.— А как себя чувствуют новые бренды, заменившие популярные ранее ушедшие марки? Например, такую как Zara?— Очень неплохо себя чувствуют. Компания «Новая мода», которая ранее представляла в России Inditex и бренд Zara, буквально за несколько недель открыла на площадях ушедших брендов новые торговые сети Maag, Dub, Ecru, Vilet. Все 242 магазина этих марок на данный момент работают в России. Открытие новых магазинов подняло трафик торговых центров, где они расположены. Насколько я знаю, сейчас «Новая мода» поступательно развивается дальше и ведет переговоры с швейными фабриками о локализации в России производства коллекций.